Достоин памяти последующих поколений (Гугов Рашад Хусейнович)

 

Достоин памяти последующих поколений

(Гугов Рашад Хусейнович)

Рашад Хусейнович родился 20 мая 1927 года в селении Красное Гедуко Урванского района. Трудовую деятельность он начал в 1944 году учителем Красно-Гедукской начальной школы, затем работал ее директором.

В 1950 году он с отличием окончил Кабар­динский государственный педагогический институт. Грамотного, вдумчивого и серьезного выпускника оставили в том же вузе в качестве преподавателя кафедры истории СССР, где работал до 1954 года. Скромный, сосредоточенный на достижении поставленных целей, и тяга к исследовательскому делу определили будущую деятельность Рашада Хусейновича – в 1954 году, специальным решением бюро Кабардино-Балкарского обкома КПСС, он был переведен в Кабардинский научно-исследовательский институт и всецело посвятил себя исследовательской работе.

Здесь Рашад Хусейнович прошел путь от старшего научного сотрудника до директора института, который он возглавлял с 1988 по 1997 год.

 X. Гугов внес значительный вклад в развитие исторической науки в Кабардино-Балкарии. Одна из первых его работ - разработка темы «Кабардино-Балкария в первые годы социалистической реконструкции народного хозяйства СССР (1928-1932)». Она и стала его кандидатской диссертацией, которую он защитил в институте истории АН СССР в 1961 году. В те годы Рашад Гугов принимал активное участие в подготовке «Истории Кабарды», вышедшей академическим изданием в 1957 году.

Итогом многолетнего кропотливого исследовательского труда историка стала монография «Совместная борьба народов Терека за Советскую власть». На ее основе была за­щищена и докторская диссертация в Ростовском государственном университете и получила лестный отзыв членов специализированного Совета. После этого Рашад Ху­сейнович переключился на разработку проблемы далекого прошлого и современности Кабардино-Балкарии, Северного Кавказа и Дона, исследовал проблему феодальной Кабарды и Балкарии. В работе Р. X. Гугова «Кабарда и Балкария в XVIII веке и их взаимоотношения с Россией» на докумен­тальной базе раскрываются уходящие своими корнями в древность связи горцев Северного Кавказа с Российским го­сударством. Разоблачив завоевательный, захватнический характер политики царизма на Северном Кавказе, автор увидел и описал не только отрицательные, трагические стороны, но и серьезные объективно-позитивные аспекты этих взаимоотношений.

Это широкое, многоплановое исследование, позитивно оцененное ученым сообществом, в котором отражены в наиболее полной форме различные аспекты социально-экономической, политической и культурной жизни Кабарды в сложный, переходный для нее восемнадцатый век. Рашаду Хусейновичу удалось представить яркую картину всех сторон жизни кабардинского и балкарского обществ. Книга содержит подробное описание территории, поселений, численности, социального строя, нравов, быта, духовной жизни, политических, торгово-экономических и культурных связей Кабарды и Балкарии на протяжении того столетия. Историки едины в мнении, что данный труд пока не имеет аналогов ни по содержанию, ни по значимости. Поэтому, когда его сын Владимир к 90-летию отца переиздал эту работу, многие этому обрадовались.

Характерными чертами Рашада Гугова как историка-исследователя были: умение профессионально отобрать, обобщить и подать материал, стремление вскрыть причины рассматриваемых событий и их закономерности, раскрыть явления общественной жизни в их взаимосвязи и взаимо­обусловленности. Он стремился показать исторический про­цесс во всем его многообразии и на основании изучения различных источников создать правдивую картину века в истории Кабарды и Балкарии.

Будучи одним из ведущих историков Северного Кав­каза, являясь автором ряда глав и членом редколлегии, Р. X. Гугов внес значительный вклад в подготовку и из­дание таких обобщающих трудов, как «История Кабар­дино-Балкарской АССР с древнейших времен до наших дней» в двух томах (М.: Наука, 1967), «Очерки истории Кабардино-Балкарской организации КПСС» (Нальчик, 1971), «История народов Северного Кавказа» (М., 1988).

Он был одним из составителей ценнейших сборников до­кументов и материалов, послуживших добротной основой при освещении ряда узловых проблем истории Кабардино-Балкарии. Рашад Хусейнович также выступил одним из авторов учебного пособия по истории Кабардино-Балкарии для средних школ, лицеев и колледжей (Нальчик, 1995). Он был председателем редакционно-издательского совета пятитомной республиканской Книги Памяти, удо­стоенной Государственной премии КБР, и членом автор­ского коллектива и редколлегии серии книг «Боевая слава Кабардино-Балкария». Объем его научной работы состоит из более 200 печатных листов, в том числе 10 монографи­ческих исследований по истории республики и региона.

Большой авторитет Р.Х. Гугова, как ученого, базировался на опубликованных трудах. Каждый его труд заключал в себе огромный объем документов, впервые вводимых в научный оборот, и обязательно – с глубоким и обстоятельным теоретическим осмыслением. Диапазон его научных интересов был очень широк – он простирался от раннего Средневековья до современности. Тот факт, что он познал глубины истории, способствовало всестороннему и обстоятельному осмыслению им неразрывной связи времен, давало возможность рассматривать прошлое как единый процесс со всеми присущими ему поворотами.

Наряду со своей основной работой Р. X. Гугов занимался и педагогической деятельностью, отдав ей 7 лет: был пре­подавателем кафедры истории СССР, и. о. заведующего кафедрой всеобщей истории, и. о. профессора кафедры истории КПСС КБГУ.

Р. X. Гугов известен не столько как талантливый ученый, но и как умелый организатор науки.  16 лет возглавлял сектор истории КБНИИ, около десяти лет был директором института.

Я вспоминаю времена и ситуацию, когда он был назначен директором института. Это было время горбачевской перестройки. Обстановка в научном заведении, прямо скажем, была крайне сложной. Демократические преобразования, начатые в Москве и других крупных городах, докатились и до нас, и многими были поняты, как вседозволенность. Психоз публичных разоблачений увлек многих. Люди писали друг на друга анонимки, групповые жалобы. Недовольства нередко проявлялись в оскорблениях коллег. Люди, которые десятилетиями работали бок о бок, уличали коллег во всех смертных грехах. В этих условиях, в руководстве республики практически все считали, что директором должен быть жесткий человек и, возможно, были правы.

И, вдруг, директором назначается абсолютно мягкий, часто немногословный, во всяком случае, точно не боец Рашад Гугов. Сомневающихся в том, что он сможет прекратить раздрай в коллективе было много, в том числе и я, внимательно отслеживающий ситуацию в институте. Считалось, что назначение руководителем ученого коллектива человека, не умеющего стучать по столу, в жизни не произнесшего ни одного бранного слова, возможно, никогда не обидевшего ни одного существа – ошибка. Лично я исходил из того, что здесь работают много сильных ученых, именитых людей, каждый из которых имел собственное мнение, умело его отстаивал и особо с иными мнениями не считались. Кроме них были и обиженные властью, судьбой, другими обстоятельствами, и некоторые из них самоутверждались шумной «революционной» деятельностью. Были и вечно всем недовольные.

Став руководителем большого и сложного коллектива, Рашад Хусейнович пошел своим путем, где не было место строгим окрикам, репрессиям и наказаниям. Он не принимал скоропалительных решений, всегда выискивал наилучшее решение проблемы. Часто и подолгу беседовал с коллегами, пытавшимися поймать рыбку в мутной воде. В скором времени и власть, и работники института убедились, что решение о назначении Р. Гугова директором было оправданно. Характерный стиль управления Рашада Хусейновича – спокойный и уравновешенный – без обидных упреков, без навешивания ярлыков, убеждение словом, помогли ему уравновесить ситуацию, успокоить «бунтовщиков». К этому делу он привлекал своих сторонников, которые его поддерживали постоянно.

Однако, здесь хочется заострить внимание на еще одном обстоятельстве, которое ускользает от внимания наблюдателей. Речь идет о довольно распространенном случае, когда наработанный годами, а то и десятилетиями авторитет человека работает на интересы самого человека. В случае с Р. Гуговым особую роль стабилизации обстановки в институте сыграл его авторитет в коллективе, безупречная честность, и справедливость, которую он находил в обстоятельствах.

При этом он всегда оставался тем, кто в силу своей природной мудрости сумел достойно выдержать испытание и славой, и властью – такое редко кому удается. Рашад Хусейнович всегда был прост и доступен, и поэтому для него было противоестественно становиться в позу, притворяться.

В первые годы его работы директором, я заведовал отделом политики редакции газеты «Кабардино-Балкарская правда». Нам, журналистам, часто приходилось освещать политические события и, честно говоря, вмешиваться в них, обобщая факты и публикуя собственные оценки. Удручало, когда отдельные публикации вызывали гнев новоявленных националистов. Радовало, когда авторитетные, видевшие жизнь люди звонками и письмами поддерживали нашу позицию. Рашад Хусейнович был одним из тех, кто неизменно звонил мне после моих публикаций и поддерживал. Для меня это было очень важно, по этим поддержкам я понимал степень своей правоты. Потом я узнал, что он также добрыми словами поддерживал, всемерно поощрял и молодых ученых. Не часто, но я приходил к нему на работу. Он был увлекательным собеседником. Обладая широким кругозором и жизненным опытом, большими знаниями фольклора, адыгских традиций, он ненавязчиво давал дельные советы, обращал внимание на темы, которые мы в силу разных обстоятельств упускали из виду.

В бытность Р.Х. Гугова директором качественно изменились правовое положение института, его статус. Он стал институтом первой категории, акаде­мическим, ведущим научным центром по гуманитарным наукам не только в КБР, но и во всем Северо-Кавказском регионе. Был издан ряд обобщающих работ по фило­логии кабардинского и балкарского языков, этнографии и археологии. Впервые за всю историю института была орга­низована и проведена комплексная научная экспедиция в составе 12 ученых для изучения жизни адыгской диаспоры в Турции, Сирии и Иордании. Проведен ряд научных кон­ференций, посвященных различным узловым проблемам истории, литературных языков народов Кабардино-Бал­карии. В институте открылась аспирантура. В период его работы директором были подготовлены и изданы такие капитальные и обобщающие работы, как первый том «Толкового словаря карачаево-балкарского языка», «Нарты. Героический эпос балкарцев и карачаевцев», целая серия работ об адыгских и балкарских просветителях и деятелях культуры, завершилась работа над «Толковы словарем кабардино-черкесского языка».

До последних дней жизни Р. X. Гугов принимал активное участие в общественно-политической жизни города и республики. Он избирался народным депутатом Верховного Совета КБР, членом Кабардино-Балкарского рескома КПСС.

Его заслуги оценены по достоинству. Ему первому из ученых республики присвоено высокое звание «Заслуженный деятель науки Российской Федерации», имел Почетное звание «Заслуженный деятель науки Кабардино-Балкарской Республики», орденом Почета.  Он четырежды награжден почетными грамотами Президиума Вер­ховного Совета КБАССР, многочисленными знаками отличия неправительственных организаций. Его именем названа одна из улиц Нальчика. И это правильно, ибо до конца своей жизни он оставался честным ученым и человеком, истинным патриотом науки и Отчизны, настоящим носителем адыгского этикета. И он достоин памяти последующих поколений.