Участник Парада Победы (Кебеков Мухарбек Цаппоевич)
Участник парада Великой Победы 24 июня 1945 года на Красной площади в Москве.
В большой многодетной крестьянской семье Цаппо Кебекова, в селении Кабаново, 9 мая 1917 года родился сын - Мухарбек. Рос Мухарбек, как и все дети сельской местности того времени, в бедности и нужде, любил домашних животных, был шустрым, любопытным мальчиком, добросовестно помогал старшим по хозяйству. Окончил семь классов Озрекской школы и поступил в сельскохозяйственный техникум в городе Нальчике.
После окончания техникума, успехи в учебе звали Мухарбека к дальнейшей учебе, и в 1939 году он поступает в Тамбовское кавлерийское училище им. Первой Конной Армии. Через два года он его заканчивает, и в канун Великой Отечественной войны 1941 года, с присвоением ему воинского звания лейтенанта направляют для прохождения дальнейшей военной службы в город Кушка – на восточную границу Родины, рядом с Афганистаном, в 97-ой кавалерийский полк 18 кавалерийской дивизии. Там он получает приказ принять первый эскадрон 97 кавалерийского полка от прославленного командующего дивизией кавалера двух орденов "Красного Знамени" Крутовских.
Мухарбек был назначен командиром первого эскадрона, состоящего из пяти взводов. Мухарбеку бы гордиться столь высоким постом для начинающего служить офицера, а ему стало неловко, что придется быть начальником у своих же однокурсников. Мухарбек Цаппоевич вспоминает: «Приняв эскадрон, я почувствовал высокую ответственность. Уже идут первые дни войны на западных границах нашей страны. На меня ложится огромная ответственность как на командира эскадрона по подготовке личного состава к войне в новых условиях. Занимался с командирами взводов днем и ночью. Нужно было за короткий срок обучить их боевой и политической подготовке, и пошла упорная работа с личным составом».
К концу лета дивизия выступила на фронт, линия которого проходила под Москвой. После утомительных ночных переходов, когда за сутки проходили сто и более километров в конном строю, дивизия приняла свой первый бой западнее Смоленска.
Здесь хоется сделать небольшое отступление и пояснить, что в годы Великой Отечественной войны в битве с врагом существенную роль сыграла кавалерия. Советские конные части, как ураган налетали на вражеские тылы и резервы, громили фашистов во многих крупных сражениях, в партизанских акциях. Лихих джигитов на лошодях нацисты откровенно боялись, люто ненавидели и тщетно пытались уничтожать. У самих немцев кавалерии практически не было.
В этих условиях Мухарбек принял первый бой, настоящий, не учебный - это всегда испытание и не только на мужество. Оказалось, труднее сохранить психологическое равновесие. Это был не учебный полигон и противник не условный, а имеющий захватнический опыт, обладающий достаточно мощным вооружением. Его действия подкреплялись массированной атакой с земли и воздуха, градом артиллерийских снарядов, автоматными очередями. Что мог им противопоставить эскадрон Мухарбека: из вооружения - 4 станковых и 8 ручных пулеметов, 4 миномета, гранаты и моральную силу: «Умрем, но не сдадимся!»
Перевес в те дни оказался в пользу фашистов, имеющих силовые преимущества. Отступление было неизбежно. Днем шли в направлении тыла, а ночью, сосредоточившись, нападали на противника, привыкшего к размеренности и предпочитавшего по ночам отдыхать. Тактика внезапности имела лишь временный успех - к рассвету красноармейцы вновь отходили. Шаг вперед, два назад. Измотанная, неся значительные потери, особенно после жестокого боя под гор. Белым, горстка людей, которая уже по численности никак не могла именоваться дивизией, шла на северо-восток к каналу Москва-Волга.
Что придавало силы бойцам, вновь пытавшимся вернуть утраченные позиции? Ведь понимали, что силы не равны, но, чтобы отдать без боя клочок земли - об этом и речи не могло быть. И никого из красноармейцев не заставлял кричать: «За Родину! За Сталина!» Для них эти понятия были неразделимы и становились выражением внутренних чувств.
Пополнившись в тылу новыми силами, отдохнув, дивизия вновь вступила в боевые действия уже в декабре 1941 года, сосредоточившись в селе Куликово Дмитриевского района Московской области. Отсюда надо было наступать на поселок Рогачево, служивший плацдармом для выхода на Клин.
Операция, разработанная командованием, предусматривала подход к обозначенному пункту захвата с трех сторон. Эскадрону Мухарбека выпала роль подойти к Рогачеву со стороны близлежащего села Бунятино. Приказано было выступить на рассвете и держаться до подхода новых сил. Эскадрон к тому времени был подкреплен оружием. Имелись и специально обученные на подрыв танков собаки, увешанные взрывчаткой. Эскадрон выступил в назначенный час. Связные, посланные к соседям, назад не возвращались. Будет ли поддержка дополнительным огнем - неизвестно. Немцы, все не способные привыкнуть к предрассветным атакам русских, были застигнуты врасплох и бежали из села, но тут же пытались вернуться со стороны Дмитровского шоссе. Дорога разделила противников, стала необозначенной границей. За спиной эскадрона Мухарбека стояла Москва, от него во многом зависел успех всей операции.
Фашисты атаковали раз, другой - отбили. Противник предпринимает новую массированную попытку вернуть утраченные позиции, используя механизированную технику. Тут выручили собаки, ценой своей жизни подорвавшие три танка. Часы подошли к десяти утра. Насчитали к этому времени тридцать раненых.
Новая атака фашистов переросла в ближний бой. Мухарбек, имея лишь пистолет, столкнулся с врагом, использовавшим свой автомат быстрее, но все же рухнувшим рядом от меткого выстрела.
Одна пуля задела легкое и прошла навылет, другая застряла в руке. Кровь пропитала гимнастерку... Понимая, что вот-вот потеряет сознание, Мухарбек, пошатываясь, передал командование эскадроном и направился через поле в сторону тыла. По дороге встретил однокурсника Комарова, адъютанта командира полка, которому выразил в крепких словах свое возмущение. Люди гибнут, а помощи нет. И все, память отключилась. Не знали тогда ни Мухарбек, ни бойцы его эскадрона, что они выполняли отвлекающий маневр, что послужили костью, застрявшей в зубах у немцев.
Сквозь туман сознания услышал Мухарбек негромкий говор женщин, мобилизованных вывозить трупы. Слабым голосом попросил пить. Ему поднесли стакан водки, выпил и снова провалился в глубокую темную яму, не пропускающую ни света, ни звука. Таким его довезли до здания школы, где расположился госпиталь, но так как рана была тяжелая, Мухарбека отправили дальше в тыл, в медицинскую часть города Иваново. Там он обнаружил, что удостоверение личности, а вместе с ним и партбилет исчезли. У потрясенного случившимся воина, видевшего смерть, на глазах навернулись слезы. Видимо, сочтя его в числе погибших, все документы отправили в Москву, там они затерялись.
Выписали Мухарбека только через 5,5 месяцев. На груди блестел орден Красного Знамени. Уходил вновь на фронт уже семейным человеком. С Лидой, студенткой Ивановского мединститута, познакомился в госпитале. К тому времени Красная Армия, если не имела крупных успехов, то и не была растерявшимся новичком. Лозунг "Все для фронта" вылился в перевооружение войск, которые уже обладали такими ракетными установками, как "Катюша". Изменилось и настроение, перешедшее от безысходности к убеждению, что можно противопоставить бронированной немецкой армии не менее сильное оружие.
Под Москвой, где сосредоточились большие силы, каждый клочок земли стоил немалой человеческой крови. Мухарбеку Кебекову был дан приказ скрытно, двигаясь лесом, атаковать населенный пункт Белоусово, в котором засела усиленная рота фашистов и держать его не менее трех суток. Атаковали ночью. Бой был страшный. Враг понес большие потери... Насколько эта бое¬вая операция была важна для стратегических планов командования, можно судить по тому, что Мухарбека Кебекова представили к званию Героя Советского Союза. Документы были оформлены, но резко изменившаяся ситуация на фронте не позволила довести дело до конца.
Через несколько дней 82-я кавдивизия под командованием полковника Вакуленко была окружена со стороны города Ржева и попала в "мешок". Наградные листы остались в тылу. И кто знает, может быть, они были уничтожены, а может, и сейчас лежат где-нибудь невостребованными в пухлых архивных папках.
Из окружения пробивались 22 сутки, пока измож¬денные, полуголодные не наткнулись в Батуринских лесах на партизан. Они выручили провиантом, дали возможность отдохнуть. А потом - снова по коням и дальше на запад.
Так шла война - в успехах и поражениях, за победу в которой было заплачено неисчислимыми жертвами, поломанными судьбами. Для Мухарбека она была экзаменом - самым трудным, рискованным - на звание настоящего офицера-кавалериста. Война испытала его на преданность и мужество и даже на везение. Когда наступали на великие Луки, шел Мухарбек на лыжах рядом с храбрым командиром четвертого эскадрона Николаем Тюрниковым; когда начался обстрел из миноме¬тов, мина пролетела между ними, смерть принял Николай, близкий друг Мухарбека.
Отозвали Мухарбека Кебекова с фронта в августе 1944 года в Москву на учебу в Высшую школу офицеров им. Буденного, филиал академии им. Фрунзе. В ходе занятий слушателям Академии на лекции по тактике профессор, пожилой полковник, привел в пример операцию, проведенную эскадроном Мухарбека по освобождению населенного пункта Белоусово, как высокое достижение боевого искусства. Были названы фамилии офицеров, в том числе и Кебекова. Мухарбеку пришлось подняться и поправить некоторые неточности, которые допустил профессор в освещении операции.
Через год учебы Мухарбека в Академии страна стала готовиться к Параду Великой Победы. Училище, где учился Мухарбек, должно было представлять кавалерию Красной Армии.
Наступил знаменательный день 24 июня. Выдался он пасмурным, накрапывал небольшой дождик, но настроение испортить это уже не могло. Командующий парадом К. Рокоссовский, гарцующий на темно-гнедом жеребце, доложил о готовности маршалу Г. Жукову. Началось шествие. Мухарбек Кебеков был в первом ряду справа шестым.
Смотр войск был волнующим, ответственным моментом в жизни участников Парада. Не всем, кто мог бы быть рядом с ними, было суждено увидеть торжественное событие. Среди них и братья Мухарбека: Хажисмель, раненный под Сталинградом, Хасим - председатель колхоза, растрелянный фашистами под г. Прохладным, Амурхан, погибший в Румынии под городом Себеж.
Кто знает, как сложилась бы жизнь двадцатишестилетнего капитана, слушателя академии им. Фрунзе, если бы не судьба-злодейка. Простреленное легкое дало знать о себе, и уже через пару месяцев Мухарбек ушел в запас по состоянию здоровья. Вернувшись на родину, добросовестно трудился на различных руководящих должностях в Лескенском районе. После ухода на пенсию переехал в город Нальчик.
Комментарии
Отправить комментарий